Форум ГСВГ/ЗГВ

О творческом наследии семьи Рерихов

Маркграф Эккехард и маркграфиня Ута из Наумбурга. История персонажа

В 1934 г. Н. К. Рерих написал странную необычную картину, точнее триптих. Он назывался «Fiat Rex!» («Да здравствует Король!»).

В центральной части триптиха изображена фигура человека, как будто возникшая из темных скал, окружающих его. Вокруг человека насыщенное, синее искрящееся сияние. Вокруг головы – радужное сияние. Из темени и оплечий – мощные, переливающиеся всеми цветами радуги, лучи света. Лицо человека сокрыто. Как бы существует некая Тайна, через порог которой не должен переступать любопытствующий зритель.

Из какого королевства появился этот король? Не из того ли Заповедного, о котором столько легенд и сказаний бережно хранит Азия?

По обеим сторонам центральной части - еще две картины. На одной из них - рыцарь в длинном красном плаще. На его синем щите золотом горит загадочный знак - три круга. Рыцарь опирается на меч. Слева от короля – женская фигура в длинном платье, поверх которого наброшен такой же красный плащ.

Этот же красный плащ и на Держательнице Мира, которую Николай Рерих написал в 1933 году, на год раньше. Прекрасная женщина стоит у снежных вершин. Золотой ободок ее княжеской короны сверкает на солнце. В руках у нее ларец. Ларец нам уже знаком. Его нес на спине белый сказочный конь в Сиккимской серии «Его страна». Его держал в руках один из таинственных незнакомцев у подножия ночного Эвереста в картине «Сожжение тьмы».

Сюжеты этих картин перекликаются друг с другом. Между ними существует явная, но невидимая связь, которая объединяет персонажи этих сюжетов вне времени и пространства в единое целое.

Эпиграфом к нашему рассказу мы возьмем слова Н. К. Рериха из одного его очерка, посвященного Культуре и опубликованного в сборнике «Культура и цивилизация»:

«Сказка есть сказание. А сказание есть исторический факт, который нужно разглядеть в дымке веков».

Основные участники Центрально – Азиатской экспедиции Рериха /1924 – 1928 гг./ вели научные изыскания и собирали научный материал. И делали это в рамках философско-исторической концепции самого Рериха. Этой концепцией пронизаны его дневниковые записи и многочисленные очерки.

«Конечно, мое главное устремление как художника, - писал Рерих, - было к художественной работе. Трудно представить, когда удастся мне воплотить все художественные заметки и впечатления – так щедры эти дары Азии.» И далее он писал о том, что изображать Азию можно только в том случае, если вы видели ее своими глазами. Только это придаст вашему творчеству магическую убедительность.

Кроме художественных задач у экспедиции были задачи изучения современного состояния религии, обычаев, следов великого переселения народов. Эти впечатления Рерих называл «истинными». «Истинные впечатления» путешествия и составили основу творчества Рериха как художника и ученого. Без этих «истинных впечатлений» он не мыслил себе ни живопись, ни историю. Он не был кабинетным ученым. История народов для него складывалась из легенд, им самим услышанных; древностей, им самим извлеченных из земли; памятников, им самим увиденных.

«Истинные впечатления» не так легко было получить, труднее было расшифровать, а расшифровав – еще труднее рассказать об узнанном западному зрителю и читателю, т.е. нам с вами. Таким фантастическим казался их смысл.

«Главная наша задача, - писал Рерих, - изучать факты честно. Мы должны почитать науку, как истинное знание, без предпосылок, ханжества, суеверия, но с уважением и мужеством». О мужестве он упомянул не зря. Мужество требовалось, чтобы посмотреть фактам в глаза. Мужество требовалось для того, чтобы пойти новым неисследованным путем, расставить свои вехи на нем, преодолеть сложившиеся в исторической науке и художественном творчестве предрассудки.

Рерих обратил внимание на странные, неясные легенды, мимо которых прошли другие исследователи.

«Во время азийских экспедиций пришлось открывать многие ветви странных сказаний. Пусть это лишь ветви, ибо до корней не докопаться, а все – таки велика радость выпрямлять согнутое и переплетенное веками. И нигде столько не захоронено, как в Азии».
Он копал эти легенды, как копают древний курган. Осторожно снимал пласт за пластом, бережно очищал находку от наслоений времени. Он никогда не отрицал открытого, каким бы неожиданным оно ни казалось. Он был убежден, что бережное отношение к историческому материалу, в какой бы форме он ни предстал, откроет новые возможности в исследованиях. Для него прошлое и настоящее соединялось в едином художественном восприятии.
С материалами Центрально – Азиатской экспедиции Рериха была связана целая группа странных картин. Нагромождение скал, сквозь которые проступают загадочные линии и фигуры божеств, святых и учителей. На горных склонах стояли многоэтажные каменные дворцы и монастыри. От перевала к перевалу шагали старинные ступы, ходили пророчества о Майтрейе, грядущем Будде. Культ Майтрейи был сложен, как и сама жизнь.

Легенды повествовали о скрытых от постороннего глаза подземных ходах, которые вели к таинственным городам под землей. С этим циклом легенд был связан другой, не менее, а может быть и более, обширный. Это были легенды и сказания о Заповедной Стране. Они звучали везде: у костров караванных стоянок, на горных перевалах, у стен монастырей и святилищ. Их рассказывали караванщики, проводники, ламы, случайные попутчики, бродячие сказители. Они по-разному называли Заповедную Страну: Ба – Юль, Шамбала, Агарти, Беловодье, Белый Остров, Шабистан, гора Меру.

В Заповедной Стране живут мудрые люди, обладающие могуществом богов. Лишь немногие знают, где находится эта Страна. Ее границы тщательно охраняются. Многие пытались попасть в эту страну, но удалось – лишь избранным. Легенды повествовали о том, что время от времени из Заповедной Страны приходят вестники.

Легенды связывали с Заповедной Страной и великого героя Азии – Гесэра. Часто рядом с мечами и знаками Гесэра были высечены три круга, таинственный знак легендарного Камня, Сокровища Мира. Этот Камень, гласили предания, пришел на землю из Дальних Миров. Камень блуждал по земле, появляясь в самых неожиданных местах. О нем рассказывали на Алтае, в Монголии, в Тибете, в Индии. Чудесный камень приносил своему владельцу способность предсказывать события, видеть далекое будущее. Легенды о Камне переплетались с преданиями о Будде. Существовала какая – то связь между этим Камнем и чудесной чашей Будды.

Через переплетения и многосложность легенд проходило таинственное созвездие Орион. В древних учениях значение Ориона приравнивалось к значению Атласа, держащего ношу мира. Легенды об Орионе опять вели в Заповедную, таинственную Страну, намекали на странные связи нашей планеты с далекими созвездиями Большой Медведицы и Ориона. Необычный цикл легенд, в центре которого стояла Заповедная Страна, разрастался, усложнялся и временами напоминал могучее дерево, корнями уходящее в глубь земной истории.
Рериху удалось собрать воедино легенды, казалось бы, не связанные друг с другом, выстроить их в единую. На полотнах своих картин он создал особый мир легенд и реальности, которая за ними стояла. Это был мир Тайны и Красоты, мир сказочный и достоверный. Еще ни один цикл легенд, мифов, сказаний не получал такого художественного воплощения.

«Кто ничего не знает о жизненном значении Шамбалы, не должен утверждать, что он изучал Восток и знает пульс современной Азии» - записал Рерих в своей книге «Сердце Азии».

Так кто же изображен на боковых картинах триптиха?

Перенесемся в Германию ХI века. В ту пору феодальные германские княжества входили в состав только что образованной Священной Римской империи /962 г./, которой правил император, избранный феодалами и коронованный в Риме. Власть его была непрочной. Нередко феодалы обнажали меч против своего правителя, а Римский папа мог лишить его своего покровительства.

Одно из феодальных владений, расположенное на важном перекрестке дорог, принадлежало Эккехарду I, маркграфу Мейсенскому и его семье. Он был храбрый воин, славившийся своим необузданным нравом. После смерти короля Оттона III (1002г.) во время междуусобной смуты Эккехард был предательски убит и обезглавлен. Об этом событии подробно повествуют хроники.

У погибшего маркграфа осталось двое малолетних сыновей. Старший, Херман, встал во главе маркграфства спустя семь лет после смерти отца, в 1009г и управлял им 22 года. После его смерти власть перешла к младшему брату, Эккехарду II , который правил графством 15 лет (1031 – 1046гг.) вплоть до своей внезапной кончины. К сожалению, сведения о братьях весьма скудны. Однако и то немногое, что донесли до наших дней хроники, характеризует их как преданных своему правителю отважных воинов, просвещенных и передовых людей своего времени. Сохранился отзыв императора Генриха III о своем вассале Эккехарде II: «вернейший из верных». Согласитесь, эта короткая фраза говорит о многом.

Эккехард I имел родовой замок в Гене, но он был недостаточно укреплен, часто подвергался набегам врагов. Поэтому старый маркграф начал строительство новой крепости в другом, стратегически более удобном месте (Burg) – Neuburg . Со временем это слово трансформировалось в Наумбург. Крепость быстро обросла крестьянскими хозяйствами, и бедный люд со всех сторон потянулся под защиту сильных и справедливых господ. А там где замок – там храм и рынок. Так возник Наумбург, один из первых средневековых городов Германии.

Братья Херман и Эккехард II продолжали отстраивать город с большой любовью. Именно они предложили перенести в Наумбург резиденцию епископа, которая находилась в старом замке в Цейтце и также постоянно подвергалась вражеским нападениям. Резиденция епископа была перенесена во времена правления Конрада II. Шаг для того времени необычный, так как в случае предательства вероломный вассал мог бы захватить епископа в качестве заложника и выступить против законного правителя. Но Конрад II полностью доверял достойной династии Эккехардов.

Братья были бездетны. А убийство отца и надругательство над его телом легло на семью тяжелым позором. И потому братья вкладывали значительные средства в строительство аббатства в старой Иене и монастырской церкви в Наумбурге, куда перенесли останки трагически погибшего отца. Позже на месте церкви был основан собор Маркграфиня Ута вошла в мировую историю под именем Уты из Наумбурга. Об этой женщине мы знаем удручающе мало. Известно лишь, что происходила она из рода Асканнер из Баленстеда. Воспитывалась в одном из германских монастырей, получив превосходное по тем временам образование. Много читала, любила музыку, хорошо ориентировалась в жизненных коллизиях. Главное качество, которое прививали ей с детства – домовитость и почитание будущего супруга. Была хороша собой, очень женственна. Сохранились народные баллады про Уту, которые рассказывают о ее удивительном, неземном характере и приписывают ей чудодейственные качества личности. В них же упоминается о том, что у нее был ребенок, умерший в раннем детстве. Судя по всему, она активно участвовала в делах мужа, разделяя с ним тяготы многотрудного правления. Рассказывают о связи Уты с Великой Матерью друидов Вальдегундой. Умерла Ута в 42 года. Даты ее рождения и смерти неизвестны. Вот и все более или менее достоверные факты о ее жизни, известные нам на сегодняшний день.
Прошло 200 лет. Наступил век ХIII. . Благодарные жители Наумбурга решили увековечить память о 12 маркграфах, пожертвовавших свои состояния на его сооружение Наумбургского собора, установив в нем статуи из цветного песчаника. Среди них фигуры маркграфа Хермана с супругой Реглиндис и маркграфа Эккехарда II с супругой Утой. На груди у маркграфини Уты – шестиконечная звезда с тремя окружностями на каждом луче. Сохранились сведения о том, что когда-то на статуе Уты были рунические знаки. Потом их кто-то стер.
Ранее собор носил имя Святого Георга. Но впоследствии стал называться просто – Наумбургский Дом. («дом» – по-немецки собор). Собор необычайно красив. Имя архитектора неизвестно.
В те годы в Испании жестоко преследовали евреев, среди которых были и просвещенные люди. Гонениям подвергался и знаменитый раввин Мозес де Леона из Вальядолиды (1250- 1307 г.г.), известный своей ученостью и связями с тайными науками. Многие годы своей жизни он положил на обработку текстов священной книги евреев «Зохар».

Как известно, древнее еврейское учение Каббала состоит из двух книг – «Книга Творения» и «Зохар». Первую приписывают отцу Аврааму, вторую – Симеону Бен Йохаю из Цфата, жившему около 2-х тыс. лет тому назад и убитому солдатами императора Адриана, пытавшемуся уничтожить религию единобожия.

Каббалисты тайно вывезли рукопись «Зохар» в Испанию и изучали ее в специальных школах, о которых знали лишь посвященные. Мозес де Леона был одним из них.

Он собрал разрозненные древние тексты, сравнил их с халдейскими и сирийскими писаниями и написал к ним обширные комментарии, дошедшие до наших дней. В 1290 г. ему было дано Высшее Указание, Откровение, опубликовать свою работу, что он и сделал. Публикация сокровенного источника вызвала осуждение даже среди соратников – каббалистов. И конечно, инквизицией была объявлена настоящая охота на Мозеса де Леона.

Доподлинно известно, что раввин владел тем самым знаменитым загадочным камнем, Сокровищем Мира. Об этом пишет Е. И. Рерих в своем письме от 18. 11. 1935 г. Преследуемый раввин бежал в Германию и нашел защиту в лице графини Ротенбургской, которая приютила его в своих владениях. Она спасла его. В благодарность раввин передал ей на дальнейшее хранение сокровенный Камень и кусок выделанной старинной кожи с особыми знаками на поверхности. По преданию эта кожа принадлежала самому Соломону. Впоследствии графиня приказала сделать из этой кожи ларец для хранения драгоценного талисмана.

А в это время в Наумбурге старая церковь, основанная еще Эккехардом II и его братом, достраивалась новым сооружением, называемым хором, который был выше и красивее старых построек. Именно в этом западном хоре предполагалось разместить те самые 12 каменных фигур уважаемых граждан, речь о которых шла выше. Руководил строительством и изготовлением изваяний мастер, имя которого хроники не сохранили. Безусловно, это был очень талантливый человек. К нему приходили жители города и рассказывали о тех людях, портреты которых ему предстояло вытесать из камня. Он записывал слова горожан в маленькую книжечку. Туда же записывал красивые придворные песни об этих людях. Постепенно он создавал их облики, вначале перед своим мысленным взором, затем в камне. Скульптуры казались живыми.
У мастера были ученики. И только одному из них он поручил создать статую Уты, так как сам никак не мог «увидеть» ее лица, может быть потому, что уже был не молод. А ученику посоветовал отправиться в путешествие, набраться впечатлений и заодно отнести некоему богатому феодалу эскиз его родового герба.
Ученик прибыл в нужный замок, но хозяин оказался в отъезде. Пришлось его ожидать. Ученик не терял времени даром, много рисовал, делал наброски, показывал свои работы людям в замке и выслушивал похвалы в свой адрес. Видимо он был способным художником. Но вот вернулся граф. Ученик разложил перед ним на столе свои работы, которые очень понравились господину и он велел позвать свою жену их посмотреть.
Ученик в это время стоял возле окна, погруженный в свои мысли. Он не видел когда в зал вошла женщина. Он обернулся на голос и застыл, пораженный увиденным. Перед ним стояла молодая женщина редкой красоты и грации. Тело ее было окутано красным плащом с поднятым воротником. Во всем ее облике было что-то необычное и притягательное. Ученик смотрел на нее, запоминал рисунок лица, особенности жестов и понимал – перед ним облик Уты, который он искал.
Встреча с этой женщиной перевернула всю его жизнь. Он видел ее всего один раз, но помнил, чувствовал и понимал ее всегда. Она для него соединилась с обликом Святой Девы Марии. Вернувшись в Наумбург ученик со всем вдохновением принялся за создание статуи прекрасной Уты.
По-особому сложилась дальнейшая судьба ученика. Он считал свое творение живым. Ута и Святая Дева Мария в его сознании слились в единое целое. Он подолгу стоял коленопреклоненный перед прекрасной Утой, вдохновенно беседуя с ней.
Это было замечено окружающими и расценено как идолопоклонство. Он и сам понимал, что ведет себя необычно, но иначе не мог. А дабы никогда не создать ничего лучше статуи Уты, он покалечил себе правую руку. Стал монахом, тяжело заболел, ухаживая за больными оспой, ослеп. Но слепота не тяготила его, так как он улавливал звуки, исходящие с неба, беседовал с кем-то невидимым. Перед его слепым взором пролетали небесные существа Габри и Михель. И не раз он приветствовал Святую Деву Марию, которая являлась к нему в разных обликах. Со временем он понял, что ему не следовало увечить себя. Ведь он художник, творец и мог бы создать еще много прекрасных образов красоты, соединяя их с земными обликами.
Слепой, старый и слабый он пришел в Наумбург и долго молился у пьедестала статуи Уты. Утром, обессиленного его отнесли в госпиталь монастыря Святого Георга, где он и скончался. Старого монаха звали брат Экберт. Эту историю повествует книга «Ута и слепой» Зигфрида Бергера, написанная в 40-х годах ХХ века по историческому документу, письму, найденному в монастыре. Письмо написано со слов Экберта. В книге сохранен старинный эпистолярный стиль повествования.
Таким образом, мы позволили себе сделать предположение, что под именем Уты в Наумбурге изображен облик графини Ротенбургской, с которой вероятно довелось увидеться молодому художнику и облик которой так поразил его.

Коротка человеческая память. Обо всех героях, о которых мы рассказывали выше, потомки забыли на многие века. И, может быть, никогда бы и не вспомнили, если бы по странному стечению обстоятельств в начале ХХ века не поднялся в Германии необычайный интерес к облику Уты.

В 1921 году, один безработный наумбургский фотограф из-за недостатка заказов стал делать снимки в соборе, экспериментируя при различном освещении, при различных ракурсах. Особенно удался портрет Уты – он поражал зрителей достоинством и безупречностью.

В 1937 году в Мюнхене открылась выставка «Выродившееся искусство», где среди 600 экспонатов, отражавших, по мнению устроителей, неприглядные и упаднические тенденции в современном искусстве, находилась одна единственная фотография средневековой скульптуры. Эта была Ута. Контраст был настолько разительным, что все зрители были единодушны в своих выводах: «Она преграда, защищающая от скверного и пошлого», «Она воплощение гордости и достоинства», «Она неземное излучение мощи и силы». Это только часть эпитетов, которые в те дни адресовали маркграфине немецкие газеты. С того момента в Германии начался культ Уты. Она стала идеалом немецкой женщины. Сегодня в Наумбургский Собор тянутся вереницы паломников, чтобы что-то узнать об Уте, лицезреть ее лик. Почти никто ничего о ней не знает, много догадок, вымыслов. Но интерес к ее истории не ослабевает.

Такова история маркграфа Эккехарда и его супруги Уты, не случайно изображенных на картине Рериха «Виват Король».
Вот так средствами искусства художник и исследователь Николай Рерих наметил перед нами в пространстве и времени невидимые связующие нити между далекими людьми, жившими много веков назад, историческими событиями ХХ века, древними сказаниями и легендами, за которыми, как известно, также стоят конкретные исторические явления.
Широкий простор, неохватные возможности открыл Рерих перед теми, кто свободен от предрассудков и догм, кто ищет познания.
Ута, Эккехард, графиня Ротенбургская, Заповедная Страна, Камень, Ларец, сами Рерихи соединены невидимыми нитями, сокровенный смысл которых понять сложно. Но то, что они существуют – ясно каждому непредубежденному человеку.
Используемые источники:
1.Л. В.Шапошникова «Великое путешествие» кн. 1. «Мастер», Москва, МЦР, Мастер – Банк,1998г. 2.О. Старовойтова, подборка об Эккехарде и Уте, г. Рига, сайт Ярославского Рериховского Общества, литературный проект «Женщины на века»
3.Перевод книги Зигфирда Бергера «Ута и слепой». /на правах рукописи/
Народная баллада об Уте.( перевод с немецкого)

День угас, заменяясь густой темнотой

Из долины Заале прохладой дышала.

Древний замок дремал, утомленный жарой,

Замолчали дрозды. Тишина. Ночь настала.

Льется свет от камина в резное окно,

Тьму пронзает его бледный луч,

Ута хрупкой рукой открывает письмо,

Осторожно ломая тяжелый сургуч.

Ей не хочется счастья от близких скрывать

Жена кайзера шлет приглашенье

Ута рада , что сможет совет свой подать

Для собора, что ждет возрожденье.

Ярко вспыхнул в камине оживший огонь,

Вслед зацокал в конюшне заждавшийся конь.

С благовеньем Конрадуса чтит весь их род,

Да к тому же он кайзера титул несет.

Но печальная мысль её быстро пронзает.

Про поездку супруг должен скоро узнать.

Эххегарда взгляд Уту до боли пугает,

Он от ревности будет страдать.

Эххегард беспокойно к покоям любимой подходит,

О народном восстании нужно сказать.

Ехать с кайзером Уте супруг не позволит.

Ни к чему ей в поездке собой рисковать.

От опасности явной супруг ее вновь ограждает,

На востоке , возможно, их смерть поджидает

Ута смотрит спокойно на весть о восстанье народном.

Опустила глаза, ее сердце осталось холодным.

Поезд кайзера медленно к Рейну свой путь направляет,

Где в тенистой прохладе садов деревушка Аун утопает.

Вдруг на склоне пришлось придержать лошадей,

Путь закрыли им толпы кричащих людей.

Сотня всадников к ним приближается, шаг прибавляя

Юный, гордый Геваппет восставших крестьян возглавляет,

Музыкантов толпа забегает вперед,

Окружая весельем притихший народ.

Королевская пара приветливо массе кивает

И, ликуя толпа перед кайзером вмиг утихает,

Взгляд задумчивый Уты по лицам блуждает

Трудность этого дня она только теперь понимает.

Чувство боли угасшей проснулось в груди ,

Захотелось лишь с милым по жизни пройти,

Но с маркграфом судьба властно их обручила,

Эххегерда она никогда не любила.

В благословенный ложной пылкости сокрыты отношения,

Возникший брак на почве знатного рождения.

Мелькнул прекрасный лик их мертвого младенца,

Пустынный старый день дo боли стиснул сердце.

Но старая печаль в величье счастья скрылась,

Надежда грудь теснит - прекрасное открылось,

Уйдут все сомненья, как день гонит ночь,

Поспорить с судьбой нынче Ута не прочь.

В волнение радостном к ней кайзер подъезжает,

Здесь разместить собор предполагает.

"Смотри на юг,-он в даль ей указал,

Там старый Люмберг их с надеждой поджидал.

Глядя вдаль на холмистый , зеленый Гаардт,

Ута прячет лицо под рукой,

Не пристойно ловить ей Конрадуса взгляд,

Разделившись, поехали разной тропой.

С любовью родина Конрадуса встречает,

Вновь съехались, когда было темно .

Йоханский монастырь их щедро принимает,

Аббат принес гостям прекрасное вино.

Но не смог долго кайзер в глуши отдыхать,

Рано утром велел вновь коня снаряжать,

"Нужно крупта увидеть. Я очень спешу

Ждет опасность в дороге на каждом шагу."

Он скачет полем , ветер рассекает,

Вдыхает запах вспаханной земли,

Обоз груженный кайзер обгоняет.

Телеги с камнем для строительства везли.

Уж вечерело солнце в тучи село,

Туман прохлады сжался над рекой,

Спешит наместник к кайзеру -есть дело,

Но тот позволил ехать всем домой.

Вдруг,повернув коня,услышал голос рядом:

"Вы , Ута, здесь?Вы едете за мной?"

"Да, я спешила на коне за вами следом,

Заметив вас за дальнею горой."

Они идут вдоль Рейна по тропе,

Уже спустилась над рекой сырая мгла,

Поводья лошадей отдав слуге,

В вечерний монастырь зовут колокола.

Их старый привратник у входа встречает,

На женщин глядеть не имел он желанье,

К столу торопливо гостей провожает,

Во всем окружении честь и признание.

Ута с кайзером спокойно входят в зал,

Где их трапеза вечерняя ждала,

Он ладонь ее в своей руке сжимал,

Тут вспугнули ночи тишь колокола.

Скоро гости ,поужинав, спать разошлись,

По длинным проходам и узким темницам,

Звезды ярче над замком уснувшим зажглись,

Наблюдая за тем, кому нынче не спится.

Монастырские часы пробили полночь,

Ута счастлива и радости полна,

Но пришла усталость ей на помощь,

Погрузив в ночную сказку сна.

В сновиденьях сладких утопала,

Фрау Уты пылкая душа,

Чувства равного она еще не знала,

Незнакомой страстью грудь полна.

И почуствовав призыв ее души,

Кайзер входит потихоньку к ней в покой,

Он разглядывал ее под свет звезды,

Наслаждаясь спящей красотой.

Конрад будто чуял ее милый сон,

Поцелуем любовным коснулся лица,

Шевельнувши рукой, нежно вырвался стон,

Но с восторгом в душе Ута крепко спала.

И решил, что сейчас он ее победит,

Пока Ута еще не проснулась,

"Вы в своем уме , кайзер ?"-ему говорит,

Вмиг с испугом она встрепенулась.

Эта ночь внесла ей в душу иней.

Тут зима приблизилась уже.

Так Ута пребывала в Большой Йене.

А он в Бур гуд отправился к себе.

Молва о них, как тень вокруг ходила.

Каждый видел,что произошло.

Кайзерина Уту не винила:

"Если что-то было,то прошло".

Пришлось им превозмочь последнюю разлуку,

Не смог прощальный взгляд печальных глаз найти.

Не глядя на него, протягивает руку,

И нежно сжав ладонь, он произнес:"Прости" !

«История Ковчега. Когда ковалась возможность получить сокровище, в Германии приготовлен был Ковчег. Для него найден был пергамент с древним изображением магических знаков, по приказанию Голоса и заклинаний написаны четыре буквы ММММ, являющих смысл, лишь теперь понятый. Но справедливо вернуть Ковчег хозяйке, когда путь идёт на спасение человечества. Часть кожи пергамента принадлежала Соломону и могла заключать заклинание зла. Часть Камня лежит у нас; когда Камень соединится с основной частью, то принесённый осколок завершит победу. Получите часть, блуждающую в мире».

_________________